Ночной ли в горах ливана

Мечта о Палестине

Об авторе: Анна Николаевна Коренева – искусствовед.

Для тех, кто не бывал на Святой земле, зримое представление о ней основано по большей части на картине Александра Иванова «Явление Христа народу». Или на известных строках Михаила Юрьевича Лермонтова: «Скажи мне, ветка Палестины:/ Где ты росла, где ты цвела?/ Каких холмов, какой долины/ Ты украшением была?/ У вод ли чистых Иордана/ Востока луч тебя ласкал,/ Ночной ли ветр в горах Ливана/ Тебя сердито колыхал?» Однако стоит вспомнить, что Лермонтов никогда не бывал в Палестине. Совсем другая картина открывается современным паломникам, съезжающимся на берега реки Иордан со всего мира.

Храмового полумрака нет и в помине: пространство распахивается, под открытым небом толпы паломников. Воды реки мутны из-за большого количества ила, а берега покрыты густой растительностью. До противоположной стороны реки не более пяти метров. Реальность, запечатленная на работах израильской фотохудожницы Орит Ишай, – это и есть то самое место, где согласно церковному преданию принял крещение Спаситель мира. Об этом заблаговременно предупреждает придорожная стела с указателями на английском и арабском языках. Толпы верующих не смущают ни грязная вода, ни предупреждения о том, что купание на государственной границе может быть опасным. Теплую воду даже набирают в бутылки, чтобы развезти их по далеким уголкам земного шара.

Орит Ишай, дизайнер по образованию, работает преимущественно в технике черно-белой фотографии. Однако большинство работ, представленных на открывшейся 13 марта выставке в Паломническом центре Московского Патриархата, выполнены в цвете. Около сорока фотографий создают то, что можно назвать рассказом о Палестине в красках. Фотографии привезены из Израиля, посол которого в России Анна Азари на открытии экспозиции сказала несколько слов об укреплении культурных связей между двумя странами. Кстати, выставка Орит Ишай приедет и в Северную столицу – с конца марта ее можно будет увидеть в Санкт-Петербурге в музее Анны Ахматовой. С российской стороны выставку открывал епископ Егорьевский Марк (Головков), в 1992–1999 годах бывший членом Русской духовной миссии в Иерусалиме. Был на открытии и представитель Императорского православного палестинского общества Николай Лисовой. Он отметил, что работы Орит Ишай «перекликаются с архивными фотографиями Палестины, выполненными первыми русскими фотохудожниками».

Действительно, те, кто знаком с дореволюционными фотографиями и зарисовками святых мест (например, из альбома «Палестина», изданного в Санкт-Петербурге в 1898 году с иллюстрациями А. Кившенко и В. Навозова), найдут нечто общее между ними и творчеством современных паломников. А именно – тщательно переживаемое ощущение близости чуда. Однако на этом сходство заканчивается. Дореволюционная фотография – это тщательно выполненная с помощью камеры-обскуры иллюстрация в стиле модерн. Переворачивая вощеные страницы столетнего альбома-фолианта, попадаешь в библейскую сказку, в кропотливо созданный мир идеальных образов Палестины, но не на саму Святую землю. К тому же фотографы того времени были в первую очередь рисовальщиками и не стеснялись применять ретушь в работе с фотографией.

Современный художник, вооруженный цифровой камерой, ценит прежде всего выхваченный момент, полную реальность происходящего. Фотографию, приукрашенную в программе «Фотошоп», он, как правило, уже не считает художественной ценностью. Появился жанр «стрит-фото» – мгновенно попавшие в объектив городские сценки. К нему можно отнести большинство фоторабот Орит Ишай, представленных на ее сайте в интернете. Здесь и Иерусалим, и Стамбул, и Берлин. Но даже запечатлевая литургию, фотохудожница ценит прежде всего то, что происходит «здесь и сейчас»: руки священника, освящающего хлеб и вино, лица верующих. И в этом все. Никакого другого образа, кроме изображения Святой земли, в привезенных в Москву работах израильской фотохудожницы нет. Любители современного искусства, привыкшие играть смыслами и переносить их из одного контекста в другой, могут быть разочарованы.

Хочется их немного ободрить. Вся русская традиция восприятия далекой Святой земли представляет собой перенесение в контекст нашей северной страны смыслов, родившихся под жарким солнцем Палестины. Иначе зачем было в подмосковных лесах возводить свой собственный Новый Иерусалим, разбивать в нем Гефсиманский сад, а Иорданом называть тихую речку Истру? Каждый христианский народ хочет иметь свою Палестину. Но, кажется, только в России родилась фантастическая идея взять и перенести к себе святой град Иерусалим.

Сегодня нет нужды создавать идеальные образы того, что можно увидеть своими глазами. К услугам желающих совершить паломничество – специальные туры. В общем, как пел Борис Гребенщиков, «я видел – Моисей зашел по грудь в Иордан/ Время собирать мой черный чемодан». Уже давно появились фотография и авиаперевозки, а вот образ «струй иорданских» изменился мало.

Вообще градус религиозности сегодня явно повысился. Куда ни приди, на любую выставку – везде религиозные мотивы. Вернисаж Орит Ишай, конечно, вряд ли соберет толпы народа. Куда больше посетителей в эти дни на выставке, посвященной 200-летию Александра Иванова в Третьяковской галерее. И совсем уж массовой (и кассовой) стала экспозиция «Верю» на территории центра современного искусства «Винзавод». К слову, автор этих строк сам ненароком совершил омовение в водах одной из инсталляций┘ Наконец, те, кто ищет «чего поострее», могут посетить выставку в музее Сахарова. Правда, атмосфера скандальности вряд ли поможет адекватно оценить «запрещенное искусство».

Такой вот срез культурной жизни столицы – каждый находит ту выставку, что ему по душе. А лучше дождаться, когда сойдет весь снег и кончится паводок, и отправиться за город. В Новый Иерусалим, например. На реку Истру. Только не забывать, что и она – тоже Иордан.

Одна вокруг света. Как проехать через самый опасный перевал в Ливане

Бывшая сотрудница агентства элитной недвижимости Kalinka Group после нескольких тренировочных автопутешествий решилась на кругосветку в автомобиле и в компании с собакой. О ее передвижениях в режиме реального времени можно следить в блоге «Вокруг света». В предыдущей серии Ирина торговалась с ливанскими таможенниками из-за автостраховки, встретила людей с оружием, угостилась хурмой из деревенского сада и любовалась на осенние виноградники в долине Бекаа.

В Ливане я застала глубокую осень. На побережье страны комфортное тепло, в отличие от летней жары, присущей местному климату. Но в горных районах уже настоящий ноябрь. Смешение холодных фронтов и теплого воздуха, согретого дневным солнцем, создает потрясаюшие пейзажи из облаков различной формы. Там, между причудливыми воздушными формами, парит огромная птица. Потом она резко устремляется вниз, исчезая в долине. Я держу путь по самой высокогорной дороге Ливана.

До ближайшей деревни не дотянула три километра, кончился бензин. Кругом ни души, только тишина в сочетании с морозным ветром. Полчаса мы гуляли с Гретой по каменистым склонам, пока рядом не остановился оранжевый грузовик. Из него вылез такой же оранжево-рыжий кудрявый бородач. Ты из России? А я из Сирии. Твой президент помогает моему народу, а я хочу помочь тебе. Он дотянул меня до деревни и залил топливо в мою «Элантру».

Несколько километров по непроглядному туману, видимость почти нулевая. Свет фар встречных машин видно не дальше, чем за три-пять метров, но их единицы, в основном грузовые траки. Дорога сложная, не защищена от камнепада. Встречаются участки, усыпанные мелкой галькой — это горные склоны предупреждают водителей, чтобы те не торопились. Неожиданно заканчивается облачный фронт и так же внезапно появляется сначала белое пятно в тумане, а потом и солнце. Я добралась до самого высокого перевала в Ливане, над уровнем моря почти 2700 метров.

Ливан небольшой по размерам, я исколесила его за несколько дней вдоль и поперек. Но насколько же он разнообразный! Будто вобрал в себя, казалось бы, несочетаемое — все национальности, религии и культуры, что существуют в мире.

В Бейруте мне пришлось задержаться надолго. Специфическую головную боль я почувствовала еще в Иордании, но сделала скидку на то, что перенервничала. Ведь тогда у меня уже закончилась иорданская виза, а куда и как дальше выбираться, было не понятно. А тут открылась граница Сирии, и болеть там было просто некогда. А вот в горах Ливана боль возобновилась.

«Я без предварительной записи, мне нужна медицинская помощь», — сказала я охраннику. Через три минуты я уже беседовала с Ириной, доктором российского посольства в Бейруте. Она посадила меня в служебную машину, сдала в руки директору клинику, терпеливо ждала пока мне сделают рентген, назначила лечение и потом в аптеке переводила с русского на арабский и наоброт, чтобы я не объяснялась на пальцах с фармацевтами. Мои предположения по диагнозу подтвердились — дал о себе знать гайморит. Лечусь и пока соблюдаю постельный режим.

Выехала я из Ливана только спустя две недели, потому что зачастили дожди с грозами. Так что к вынужденной паузе, связанной с болезнью, добавились еще и морские штормы. Несколько рейсов из Ливана в Турцию грузовая компания отменила, чтобы исключить риски перехода по неспокойному морю.

Для меня 26 ноября был крайний срок, чтобы покинуть страну, ибо действие визы заканчивалось в этот день. В офисе мне сказали: может быть в понедельник, а может в пятницу будет следующий паром. Как же я радовалась утром в понедельник, когда над Триполи раскинулась радуга. Хороший знак, решила я, и побежала за билетом.

Ливанские пограничники долго держали рашен леди на КПП и устроили допрос: что это я делала целый месяц здесь? Почему я была в Сирии, на кого я там работаю, и вообще зачем вот это все, да еще с собакой. Моего английского вполне хватило объясниться. Помог онлайн-трек моего маршрута, отметки в паспорте с визами о посещаемых странах и честное признание, что через Египет или Израиль я никак не могла попасть в Турцию. Ведь только из Ливана ходит регулярный паром.

Во время вынужденной паузы в Ливане у меня было время подумать, зачем я заболела. Но осознание пришло уже на корабле, во время перехода в Турцию. Я ложилась спать укутанная, как капуста под снегом, меня лихорадило.

Ночью перетрясло так, что вся вымокла до нитки и бросило в жар. А после лихорадки наступило сильное облегчение и инсайт: так вон оно в чем дело!

Я боялась возвращаться в Турцию. Сильно боялась. Это был какой-то тщательно скрытый, глубоко притаившийся страх, и его было сложно распознать, и уж тем более вытащить наружу. Только душу не обманешь, она начала бунтовать и возмущаться, проявляясь таким образом в воспалительных процессах в теле. Волей-неволей переход по морю приходилось откладывать ценой здоровья.

С чем связан страх?

Я боюсь завершить путешествие в Турции и вернуться в Россию, так и не осуществив свою цель — проехать вокруг света. Да, пока я была на Ближнем Востоке, я много думала о том, что вот ведь Турция — от России рукой подать, в любой момент можно вернуться. Мои внутренние разговоры озвучивали вслух друзья и родные, спрашивая постоянно: а ты из Турции уже домой? А когда вернешься? Всему свое время. А пока я держу курс в турецкую Конью и дальше — в Иран, Пакистан и Индию.

ВЕТКА ПАЛЕСТИНЫ

В ЕТКА ПАЛЕСТИНЫ

Скажи мне, ветка Палестины:
Где ты росла, где ты цвела?
Каких холмов, какой долины
Ты украшением была?

У вод ли чистых Иордана
Востока луч тебя ласкал,
Ночной ли ветр в горах Ливана
Тебя сердито колыхал?

Молитву ль тихую читали,
Иль пели песни старины,
Когда листы твои сплетали
Солима бедные сыны?

И пальма та жива ль поныне?
Все так же ль манит в летний зной
Она прохожего в пустыне
Широколиственной главой?

Или в разлуке безотрадной
Она увяла, как и ты,
И дольний прах ложится жадно
На пожелтевшие листы.

Поведай: набожной рукою
Кто в этот край тебя занес?
Грустил он часто над тобою?
Хранишь ты след горючих слез?

Иль, божьей рати лучший воин,
Он был с безоблачным челом,
Как ты, всегда небес достоин
Перед людьми и божеством.

Заботой тайною хранима,
Перед иконой золотой
Стоишь ты, ветвь Ерусалима,
Святыни верный часовой!

Прозрачный сумрак, луч лампады,
Кивот и крест, символ святой…
Все полно мира и отрады
Вокруг тебя и над тобой.

Это хрестоматийное стихотворение Лермонтова – наверное, самый известный в русской поэзии текст о Святой Земле. При том, что Святой Земли в нем как будто и нет. Ни задыхающихся восторгов при виде древних святынь, какими переполнены рассказы паломников, ни пыльных камней Иудеи и всеобщего запустения, памятных по великолепным путевым очеркам Ивана Бунина – вершинном достижении русского «травелога».

У Лермонтова же – одни грезы, видения да романтические клише: «Востока луч», путник в знойном мареве пустыни, «горы Ливана» и «чистые воды Иордана». И полнейший эффект присутствия. На то он и гений, Лермонтов.

…Читатель нашего века, должно быть, уже видит мысленным взором запаянную в пластик оливковую веточку с надписью «Made in Holу Land». Ну хорошо, с учетом реалий первой трети XIX века, малой предприимчивости тогдашних «сынов Солима» и отсутствия развитого туристическо-сувенирного бизнеса – завернутую в бумажку. Или засушенный меж страниц книги палестинский цветочек: ведь М. Ю. Лермонтов поверх читательских голов протягивал руку А. С. Пушкину и откровенно развивал мотивы его не менее хрестоматийного «Цветка» (1828): «Цветок засохший, безуханный, забытый в книге вижу я…»

К счастью, ветку Палестины, по выражению М. А. Булгакова, поэт сам разъяснил – «пальма та», «ветвь Иерусалима перед иконой золотой». И даже точнее, черным по белому написано – перед кивотом, то есть поставцом для икон.

История услужливо подсовывает нам раскрытый на нужной странице мемуар:

«Когда же возвратился домой, нашел у себя его (Лермонтова) записку, в которой он опять просил моего заступления, потому что ему грозит опасность. Долго ожидая меня, написал он, на том же листке, чудные свои стихи “Ветка Палестины”, которые по внезапному вдохновению исторглись в моей образной, при виде палестинских пальм, принесенных мною с Востока…»

Мемуарист – А. Н. Муравьев, поэт, драматург, духовный писатель, паломник и путешественник, автор необычайно популярной в свое время книги «Путешествие ко Святым местам в 1830 году». Литературоведы считают, что внезапный порыв вдохновения настиг Лермонтова в феврале 1837 года, когда барду грозила опала из-за стихотворения «Смерть поэта» и он искал заступничества Муравьева.

Одну из «палестинских пальм», вспоминали современники, Муравьев подарил Лермонтову, который хранил ее в ящике под стеклом.

Пальмовыми ветвями встречали Иисуса у врат Иерусалима. Все ясно: бедный поэт размышляет под иконами о превратностях человеческих судеб и собственной фортуны, в тихом уголке «мира и отрады» видит впереди страдания и гонения и с помощью разветвленной христианской образности рисует путь жертвенности и мужества («божьей рати лучший воин»). Тут и рассуждать вроде бы не о чем.

Но известный теолог, культуролог, поэт и переводчик Д. Щедровицкий с этим никак не может согласиться. Зачем «бедные сыны Солима» – а это, конечно, иудеи – сплетали ветви пальм? По его мнению, речь идет о «лулаве», сплетенном из побега пальмы, ветвей мирта и ивы – пучке растений, необходимом для литургии еврейского праздника Суккот или Кущей. Как и предписано в книге Левит:

«А в пятнадцатый день седьмого месяца, когда вы собираете произведения земли, празднуйте праздник Господень семь дней… возьмите себе ветви красивых дерев, ветви пальмовые и ветви дерев широколиственных и верб речных, и веселитесь пред Господом Богом вашим семь дней…» (Лев. 23: 39-40).

«Согласно обычаю мистиков-каббалистов, при изготовлении “лулава” над ним нараспев произносят “тихую” (шепотом) древнюю молитву (“молитву ль тихую… иль… песни старины”)» – добавляет теолог.

О символике лулава в еврейской традиции можно многое сказать. Вместе с цитрусовым плодом-этрогом он составляет библейские праздничные «четыре вида» растений и олицетворяет Тетраграмматон, четырехбуквенное имя Бога. В мидраше побег пальмы ассоциируется с позвоночником, мирт с глазами, ива с губами, этрог – с сердцем; в «Зогаре» они связываются с Божественными сферами (сфирот) и так далее…

Но мы слишком увлеклись лулавом; вернемся к статье Щедровицкого «Еще одна тайна Лермонтова». Едва ли, утверждает он, христианский паломник, вернувшийся на родину из Палестины со священным «трофеем», стал бы проливать над ним «горючие слезы»… Другое дело иудей – тот вполне мог оплакивать утраченный Храм, Иерусалим, потерянное отечество.

Гипотеза порождает у самого автора все новые вопросы: «Кто и зачем поместил этот предмет иудейского религиозного служения (а не просто “ветку Палестины”) рядом с иконостасом — “кивотом и крестом”»? Кто и зачем окружил его «заботой тайной»?

«Так или иначе, весь образный строй “Ветки Палестины” навевает мысль о своеобразном “марранстве” поэта — об “иудеохристианском” компоненте его жизнеощущения и мировоззрения, что нуждается в дальнейших исследованиях» – заключает Щедровицкий.

Вот такая версия. Как писала незабвенная советская пресса, слово за вами, лермонтоведы!

Анхар Кочнева: «Ливан уже две недели не может жить и работать спокойно»

О причинах и последствиях демонстраций в Ливане — авторская колонка Анхар Кочневой

Премьер-министр Ливана Саад Харири объявил об отставке после двухнедельных беспрецедентных антиправительственных акций протеста, которые парализовали страну. Массовые демонстрации начались 17 октября, митингующие кроме отставки Харири требовали провести в стране досрочные выборы. Участники протестов блокировали главные дороги крупных городов и автомагистрали. В стране закрылись банки, университеты и школы. На улицах прошли столкновения с полицией, которая применяла против демонстрантов слезоточивый газ. Подробнее о происходящих событиях в Ливане в авторской колонке специально для «Реального времени» написала живущая сейчас в этой стране журналист Анхар Кочнева.

«Причиной для недовольства послужила неготовность властей защитить людей от лесных пожаров»

Ливан уже две недели не может жить и работать спокойно. Вышедшие на улицы и главные дороги страны погромщики и дебоширы лишили жителей страны одной из важных составляющих прав человека — права на свободу передвижения.

Формально причиной для всплеска недовольства послужила практически полная неготовность властей защитить людей от страшных лесных пожаров, которые бушевали целых три дня рядом с моим домом (до него огненная стена не дошла примерно 100 метров, наткнувшись на стройку, на которой нечему было гореть). Как выяснилось позже, чиновники даже и не думали держать в работоспособном состоянии купленные спонсорами-бизнесменами противопожарные вертолеты, которые в тот момент, когда они экстренно понадобились стране, просто не могли быть использованы (пришлось использовать авиацию Греции, Кипра и Иордании). А также одобренное правительством резкое повышение налогов для населения. В итоге на площадях в ряде городов Ливана появились люди с требованиями отставки правительства, а также принятия мер против разворовывающих подчистую государственные средства коррупционеров.

В следующую ночь в этом и других районах, как сообщили в МВД Ливана, от камней, арматуры и т. п. в целом пострадали 52 полицейских и военнослужащих

Уже в первую же ночь начала событий (в четверг, 17 октября) в традиционном месте всяческих митингов протеста в историческом центре Бейрута, где находятся здание Парламента страны и здание, в котором заседает правительство, протестующие устраивали провокации с целью вызвать ответную реакцию у силовиков. В следующую ночь в этом и других районах, как сообщили в МВД Ливана, от камней, арматуры и т. п. в целом пострадали 52 полицейских и военнослужащих. Досталось и демонстрантам: по данным Красного Креста, в больницы и передвижные медпункты обратились свыше 600 человек. В основном пострадавшие в давке, а также от камней своих же соратников (не долетели до полицейских). Были и надышавшиеся слезоточивым газом, который была вынуждена применить к распоясавшимся хулиганам полиция.

«Митинги все больше и больше стали напоминать молодежные тусовки»

В последующие дни ситуация в центре нормализовалась. Митинги все больше и больше стали напоминать молодежные тусовки с организованными для собравшихся развлечениями (концертами), раздачей воды и угощений (за чей счет этот банкет, пока неясно). Однако, эта так и просящаяся на фото картинка типа размахивания флагами, рисования кедров (символ страны) на различных частях тела и т. п. — что называется, картинка для внешнего пользователя. Типа наблюдателей Евросоюза, которые в своем заявлении выразили обеспокоенность только «нарушением прав демонстрантов». И даже не упомянувшей о том беспределе, который эти протестующие устроили всем остальным жителям страны.

Эта так и просящаяся на фото картинка типа размахивания флагами, рисования кедров (символ страны) на различных частях тела и т. п. — что называется, картинка для внешнего пользователя

Ливан — страна горная. Горы занимают почти всю ее территорию, за исключением небольшой полоски суши вдоль берега и высокогорной долины Бекаа, которая находится между двумя грядами гор. Большинство населения и живет как раз в горах. И многие ежедневно совершают путешествия из дома на работу именно по расположенной вдоль берега трассе. Которую и решили перекрывать протестующие. Якобы для того, чтобы досадить правительству и вынудить его уйти в отставку. Уже две недели сотни тысяч людей лишены возможности жить полноценно своей жизнью. Они не могут попасть на работу. Им не могут доставить необходимые товары и продукты. В некоторых районах не работают заправки: подвезти новую партию бензина стало сложной задачей. Две недели дети не ходят в школы, не работают вузы. Закрыты банки, руководство которых уже предупредило о том, что не могущие попасть на рабочие места сотрудники финансовых организаций не смогут начислить средства на зарплатные карточки граждан.

Из-за постоянного перекрытия важных дорог туристы, находящиеся в стране, не могут попасть к некоторым достопримечательностям. На экскурсии и переезды приходится тратить больше времени, чем обычно. Без особых проблем несколько дней можно было попасть только в горы, где живут друзы (одно из ответвлений исмаилизма), ибо они дорог не перекрывают, не хулиганят, и все протесты в их исполнении носят сугубо мирный характер. Или в районы, населенные шиитами (самый юг Ливана): после обращения лидера партии Хезбалла к населению с просьбой не усложнять жизнь людям, в местах, где проживают шииты, был наведен порядок. Однако еще в первые дни беспорядков в южноливанском городе Тир погромщики успели спалить государственный отель, поверив в слухи о том, что он принадлежит семье одного из ливанских политиков первого эшелона — спикера ливанского парламента. Сейчас ситуация нормализовалась, в Тире, как и в других городах, количество людей на акциях протеста уменьшилось в разы.

Большинство лидеров ливанских политических партий также призвали своих сторонников выражать протесты мирным способом, не усугубляя и без того сложную экономическую ситуацию в стране

«Те, кого отставка Харири не устраивает, тоже начали устраивать акции протестов»

Большинство лидеров ливанских политических партий также призвали своих сторонников выражать протесты мирным способом, не усугубляя и без того сложную экономическую ситуацию в стране. Пока же те ливанцы, которые работают сами на себя либо получают плату за выполненные работы или какие-то сделки (таксисты, работники торговли и т. п.), не знают, чем и как будут кормить свои семьи и платить за жилье уже в ближайшее время. Почти наверняка недосчитаются денег и те, кто имеет фиксированные зарплаты. На черном рынке существенно снизился курс национальной валюты — коммерсантам нужны наличные доллары, которые нельзя добыть в закрытых сейчас банках, и этим пользуются спекулянты.

Единственные, кто продолжает поддерживать идею перекрытия дорог — ливанские правохристианские партии. Армия уже сделала несколько предупреждений о необходимости не нарушать закон при проведении акций протестов. И о том, что будет вынуждена применять силу, чтобы разблокировать необходимые людям дороги. Периодически это обещание выполняя. Добавила масла в огонь и отставка премьер-министра страны Саада Харири: те, кого эта отставка не устраивает, в свою очередь, тоже начали устраивать акции протестов. Сложность ситуации в том, что в Ливане огромное количество различных политических сил, и принятие практически любых важных решений наталкивается на необходимость согласия всех или большинства заинтересованных сторон.

Единственные, кто продолжает поддерживать идею перекрытия дорог — ливанские правохристианские партии

Как долго продлится нынешняя ситуация и к чему она приведет — покажет время.